Сергей Носов. «Тайная жизнь петербургских памятников»

Все началось с Комарова, с ахматовской будки, с упомянутых вскользь в воспоминаниях комаровских дачников рассказа «Аутентичность» и самого Сергея Носова, а потом так же вскользь, но уже не помню где, самих «Памятников». Чтобы написать о них как будто художественное произведение, их надо сильно любить, вне зависимости от того, кому памятники поставлены, поскольку памятник и герой — люди разные.

Сергей Носов не только бережно сохраняет память о каменных и бронзовых истуканах, составляющих или уже, увы, составлявших неотъемлемую часть городского пространства, истории, культуры, событий, среды и атмосферы, но и влюбляет в них, открывает читателю их собственную, самоценную и самодостаточную жизнь, собственную судьбу. В некоторых случаях, надо сказать, весьма любопытную и неординарную, как, например, в случае со Чкаловым-на-трубе (угол Чкаловского проспекта и улицы Пионерской), с быками Демут-Малиновского у бывшего «Самсона», с несчастным гоголевским Носом (угол улицы Римского-Корсакова и Вознесенского проспекта, в советское время проспекта непонятно какого Майорова), курящим Менделеевым у Техноложки, несбывшимся Гоголем на Манежной площади или Лениным с Варшавского вокзала, ныне упрятанным от посторонних глаз во дворы Университета имени Лесгафта.

Аборигену Невского района, мне и истории о Жертвах 9-го января, о Володарском у одноименного моста, об исчезнувшем бюсте Бабушкина в Парке культуры и отдыха, от которого до сих пор остаётся пустующий, осиротевший постамент из розового гранита, небезразличны. Кому помешал весьма скромных размеров Бабушкин в глубине парка, ума не приложу.

Это, конечно, вопрос риторический, ведь памятники за грехи своих некогда живших прототипов не отвечают. Сергей Носов оживляет их и уже совсем по-человечески жалеет, беспомощных и безответных. Какими бы громадными ни были исполины, они бессильны перед человеком, перед толпой, перед сменой политического курса, перед обновлённой идеологией. Перед желанием стереть их с лица Земли вместе с историей, с памятью, с чувством стыда за прошлое, но не их, каменное и безмолвное, а — человеческое, упрекающее и кровоточащее. И памятники ни в чём, понятное дело, не виноваты.

Моё отношение к ним, довольно безразличное прежде (правда, без толики ненависти и желания снести), после книги Сергея Носова изменилось: я теперь их тоже люблю и жалею. И не хочу терять.