To be myself is something I do well
Я только слушаю и читаю, разговариваю в силу необходимости, пишу — исключительно в стол. Молчание — новая форма осмысления происходящего, осознания себя в окружающем мире, ощущения бытия. Когда действительность обеднела до неузнаваемости и стала серо-коричневой, такой эффект сепии, наложенный на безрадостность существования, остаётся музыка, живущая вне времени, то есть внутри. Остаются фортепианные концерты Бетховена, которые на протяжении месяца играет на автореверсе Гленн Гульд. Остаются книги: Пушкин, и Тургенев, и Гоголь. В театрах всё ещё ставят Чехова и Островского. Остаётся прекрасное итальянское кино, классику которого и до того можно было найти только в пиратском пространстве.
Искусство — это не тоска по молодости, не воспоминания о студенческой беззаботности, не щемящая ностальгия по прошлому, не трусливое бегство в мир иллюзий, — это непреходящая красота, приносящая утешение и свободу, если умеешь единственное, что представляется ценным, — быть собой. И всё становится выносимым, если верить в бессмертие души.
Вас по-прежнему раздражает словосочетание «народные массы»? ))
НравитсяНравится
Это к чему?
НравитсяНравится
Да так, ассоциативно пришло в голову при упоминании «серо-коричневости»….Не обращайте внимания ))
НравитсяНравится
Понятно😀
НравитсяНравится