Я здесь живу...
To be myself is something I do well
“Солярис”
Пересматривая фильмы Тарковского, которые теперь с завидной регулярностью при полном аншлаге идут на широком экране, я каждый раз ловлю себя на мысли, что открываю что-то новое. Не в нём, не в его кино, не в кино вообще – в себе. О себе.
Тарковский – едва ли ни лучший русский кинорежиссёр. Его кино – вне времени, вне пространства и не может существовать вне кино (чем нередко грешат русские фильмы). Я его ценю, признаю, восхищаюсь им, но, наверное, не люблю. Любовь земная – вообще не про Тарковского, и именно это всё больше отдаляет меня от него. В его фильмах становится всё более неуютно, пустынно, холодно, безжизненно; безграничное одиночество человека, его духовный поиск, его разборки с с самим собой, с памятью, с совестью, с Богом доведены до пугающего (меня) абсолюта.
Это осталось далеко позади, как, видимо, и метания, терзания и страдания Достоевского, которыми нужно было переболеть на заре туманной юности, но в которые уже не очень хочется погружаться теперь. (Хотя Достоевского, в отличие от Тарковского, я всё-таки продолжаю любить, пусть и не перечитывая). Может быть, потому что ответы на главные вопросы более или менее определены, и их уже поздно пересматривать. Может быть, потому что жизнь всё-таки прекраснее, чем представляется рефлексирующему мрачному петербургскому интеллигенту в двадцать лет. Может быть, потому что я научилась находиться в согласии с самой собой.
“Солярис” – по-моему, самый сюжетный и самый человеческий фильм Тарковского, и поэтому его просмотр всё-таки ещё приносит удовольствие своими пейзажами, окружающими зрителя звуками и запахами текущей воды и колышущейся травы, густеющего тумана и дыма от костра, космическим скрежетом, фа-минорной хоральной прелюдией Баха, фантастической игрой Баниониса, Ярвета, Солоницына, Саркисяна и Бондарчук, хоть и кажутся теперь чрезмерными достоевщина и истерика её Хари.
P.S. Но есть, пожалуй, в этом всём одно несомненное откровение: три четверти зала смотрят фильм впервые и только открывают для себя Тарковского. В большинстве своём они, похоже, студенты, что-то увлечённо и страстно обсуждают после сеанса. Хорошо, что оно не ушло.
P.P.S.
* * *
Пока вода дрожит,
звезда не ходит в гости.
Я научилась жить
без зависти и злости.
Не струны и не медь,
а всё же так и эдак
я научилась петь.
Возможно, напоследок.
Я научилась быть.
Возможно, поневоле.
Грубеть, но не грубить,
ржавея на приколе.
Я научилась ждать
и платье брать по росту.
Не стану утверждать,
что это было просто.
(Н. Ванханен)
Я здесь живу... 
Недавние комментарии