Я здесь живу...
To be myself is something I do well
Александр Иличевский. “Перс”
Как любой хороший и толстый роман, “Перс” сравним со вселенной. Вечность и бесконечность пространства в нём не кажутся недосягаемыми и непостижимыми – они естественный ареал обитания частных судеб, вплетённых невидимыми нитями в плотную ткань истории человечества. Где грань между тем, что меня касается, и тем, что нет? есть ли она?..
Безграничные степи Ширвана и бурлящая в недрах Чёрного города нефть, Нобели и Ротшильды, Персармия и 26 бакинских комиссаров, Яков Блюмкин и товарищ Артём, стихи Велимира Хлебникова и архивы Рудольфа Абиха, маслянистые воды Каспия и загадочный мугам, исчезающая популяция дрофы-красотки и соколиная охота сказочно богатых саудитов, универсальный общий предок (LUCA) и Усама бен Ладен как растянутая от первых к последним страницам метафора истока и развязки. До всего этого есть дело Хашему, Илье, Александру Иличевскому и в конечном счёте читателю (оказывается, что есть, к финалу романа).
Поражает не только незаметное и воспринимаемое как само собой разумеющееся разрастание двух судеб школьных друзей из советского Баку до того, что происходило сто, пятьдесят, тридцать лет назад и происходит в мире сейчас, до грядущего, которое уже не за горами (в прямом и переносном смыслах), – невозможно определить время действия, потому что события не дискретны и не существуют в прошлом или настоящем, а длительны и непрерывны, относясь ко всем временам сразу. Они не просто связаны между собой в соответствии с принципом всеобщего детерминизма, а образуют одно-единственное супер-событие, охватывающее временной континуум, простирающийся из глубин прошлого в горизонты будущего.
Не отрываясь от предельной конкретности места и, в принципе, однозначной определённости времени, Александр Иличевский создаёт роман, поражающий воображение глобализмом. Глобализмом не в смысле надмирности, концептуальности и схематичности устройства мира, предельной практичности его конструкции, в которой человек если и ощущает себя как самодостаточную сущность, то только в качестве винтика в чужой грандиозной машине. Глобализм Александра Иличевского – в возвращении к Человеку и его душе, к совести и долгу, к мужеству перед страшной силой и смерти ради любви, к месту в мире и смыслу жизни. К Богу.
Неразрывная связь человека с живым, человека с прекрасным, человека с Творцом. Сладкое наваждение подобно персидской сказке. Резкое пробуждение в господство нефтяных вышек, революций и новостей.
Уже давно не мучили меня так сильно вопросы как и почему, зачем и ради чего, где я и кто.
Я читала “Матисса”, первый роман тетралогии, много лет назад, и это было начальным, ещё невнятным шагом для разбега. А “Перс”, среди прочего, подарил мне столько новых мыслей и знаний, разбудил такое любопытство, что хватит не на один месяц копания в энциклопедиях, мемуарах и научных исследованиях.
Чем больше я читаю, тем меньше прочитано.
Я здесь живу... 
Недавние комментарии