Я здесь живу...
To be myself is something I do well
“Севильский цирюльник” в Мариинском-2. 30 октября 2014
Я оказалась совершенно не готова к тому, что спектакли в Мариинке начинаются вовремя, по крайней мере, в рабочие дни. С третьим звонком мы влетели в гардероб, чудом успели купить программку и занять свои места.
Наши впечатления от спектаклей во многом формируются исходя из ожиданий, которые могут не оправдаться или наоборот быть многократно превзойдены. В данном случае ожидания (точнее, их полное отсутствие и в плане музыки, и в плане режиссуры: воспоминания о летней “Войне и мире” ещё слишком свежи) сыграли на руку спектаклю. У меня существуют устойчивые предубеждения против части оперного репертуара в нашем театре, которые в полной мере распространяются на оперы Россини.
Поэтому то, что почти всех почти всегда было слышно, стало приятной неожиданностью. Равно как и то, что в услышанном прослеживалось систематическое отсутствие брака и криминала, несмотря на недостаточную для Россини тонкость, гибкость, отточенность, изысканность и виртуозность. Вокальная часть звучала по-ученически, но при этом свежо и задорно, что создало благодушное расположение духа на весь вечер и несколько последующих: очень ценно в преддверии недельных осенних каникул.
Фигаро-Коротич — прохвост в духе героев комедий Островского. Ахмедов-Альмавива вполне достойный. Больше всех, пожалуй, понравилась Берта-Елена Соммер. Про Розину-Весенину особо сказать нечего: напомнила мне девочку из “Чучела”. Подчеркну ещё раз: впечатления не “вообще”, а в сравнении с имевшимися ожиданиями. А вообще голоса ни у кого не летят, не льются.
Постановка декорациями и костюмами напомнила “Старую, старую сказку”. Оформление на уровне цветовых пятен для оперы, по крайней мере, такой, как “Севильский цирюльник”, меня вполне устраивает, если цветовые ощущения совпадают со звуковыми. Режиссуру Маратра, по-моему, трудно назвать таковой: это скорее некий “дизайн” спектакля (то же было и в “Любви к трём апельсинам”), но для меня такой подход намного предпочтительнее, чем вымученные попытки строить концепции и матрицы на оперной сцене. Я — за иррациональность в музыке и в опере.
Провалом, родившимся из неподготовленности публики и неподготовленности режиссёра к неподготовленности публики, стало появление кукол в зале в конце первого действия: даже первые ряды бель-этажа посчитали нормальным вести себя, как в цирке. Повскакивали со своих мест, принялись судорожно щёлкать гаджетами, а потом с упоением хлопать в такт (не слишком-то и в такт) заключительному хору первого действия. От неожиданности я так растерялась, что даже не успела решить, как на это реагировать. Хорошо, что начался антракт.
Я здесь живу... 
Недавние комментарии