“Мастер и Маргарита” Юрия Кары

Роман я не перечитывала давно, лет восемь или десять. По всей видимости, достигнув определённой глубины и открыв некоторые слои, интуитивно понимала, что до новых глубин и слоёв элементарно не помудрела и не повзрослела. О существовании экранизации Кары тоже знала давно и, не знаю почему, но ощущение было, что на сегодняшний день она, хоть и неизвестно какая, но лучшая. В кино пошла с готовностью оценивать фильм в системе когда-то сформировавшихся и вполне конкретных координат, главная из которых состояла в том, что экранизация по определению будет проигрывать роману, потому что снять роман так же, как его написал Булгаков, невозможно. При этом экранизация безусловно может быть достойной и, как мне казалось, должна быть лучше того, что мы уже видели (я видела две – Анджея Вайды и Владимира Бортко, и ещё спектакль Любимова в Театре на Таганке).

Но то что я увидела, потрясло меня, может быть, не меньше, чем в своё время роман. (Это не значит, что между фильмом и романом я ставлю знак равенства). Во-первых, это хорошая, целостная, полная по форме и содержанию, законченная профессиональная экранизация (а не ставшие столь популярными “режиссёрские вариации на тему” или же набившие оскомину своей аутентичностью и буквальным следованием тексту оригинала фильмы). Во-вторых, это экранизация не чего-нибудь, а именно романа Михаила Афанасьевича Булгакова. В-третьих, это экранизация действительно “Мастера и Маргариты”.

В фильме есть та самая художественная правда романа, которую теряют многие экранизации, просто строго следуя букве литературного произведения: режиссёр роман прочитал, прочитал вдумчиво, переосмыслил, вжился в него, выстрадал его. Именно поэтому то, что многие сцены – думаю, сознательно, — выброшены (из московских – разоблачения в варьете, события в гастрономе, пожар в “нехорошей” квартире и в Грибоедове и другие, из ершалаимских – восхождение на Голгофу, разбитие кувшина и другие), совершенно не нарушает ни авторского пространства романа, ни авторской концептуально-идейной основы. Знаю, что первоначальная режиссёрская версия почти в два раза длиннее вышедшей в широкий прокат, но думаю, что принципиально оценки фильма это не поменяло бы.

Юрием Карой настолько точно выбраны нужные сцены, настолько точно расставлены акценты, настолько выверенно построена композиция, что притом что роман я знаю почти наизусть, у меня не возникло ощущения, что мне чего-то то недосказали, чего-то недопоказали, в чём-то обокрали. Мне кажется, именно в этом заключается действительно талантливая экранизация: когда режиссёр настолько прочувствовал, настолько вжился в автора, что интуитивно понимает, что, где, зачем, почему. А формальное следование авторскому тексту без сокращений, но при этом без глубокого осмысления написанного, – это ещё не экранизация. Как показывает практика, и для просто хорошего фильма этого мало.

Сокращение московских сатирических сцен мне кажется для передачи глубины  адекватной роману, очень важным: нередко читатели и экранизаторы романа уделяют им повышенное внимание, выводя на первый план и затеняя, а подчас и просто топя ершалаимские сцены. Безусловно, Булгаков – потрясающе талантливый сатирик, и искромётность его сатиры в московских сценах “Мастера и Маргариты” не подлежит никакому сомнению, но именно в этом романе это не столь важно. Зато важно совсем другое: за этим потоком гомонящей сиюминутности (затянувшейся, кстати, как показала история, на десятилетия) увидеть и осознать во внезапно открывшемся разломе истории Иешуа и Понтия Пилата. И трусость как главный порок человечества…

Художественная правда романа, поразительно точно и тонко переданная Карой, позволяет добиться того, что формальные отхождения от текста таковыми не воспринимаются, а органично вписываются в пространство фильма. Любой читавший роман (кстати, предполагаю, что часть зрительской аудитории фильма к этому классу не принадлежит) прекрасно помнит, что Маргарита на метле летала в чём мать родила. И сцена полёта в романе – чуть ли ни отдельное самостоятельное произведение, включая разгром квартиры Латунского. У Кары сцена решена коротко, при этом Маргарита-Вертинская летит в белом балахоне с длинным шлейфом и из всех проделанных ею в романе фокусов хулиганств только разбивает фонарь и окна в массолитовском доме. Но смотришь и понимаешь: в кино, чтобы не потерять нереальности, эйфории, бредовости происходящего, нужно было сделать именно так. Любая детализация со спецэффектами не просто всё испортила бы, но разрушила эту тончайшую ткань романа.

К спецэффектам, как показал мой беглый просмотр отзывов (не назову их рецензиями) на фильм, у публики чуть ли ни основная часть претензий. Я бы и вообще не стала это обсуждать, понимая, что ставить произведение Булгакова и технологические достижения сегодняшнего кино рядом просто смешно и ожидать от экранизации “Мастера и Маргариты” спецэффектов “Аватара” тоже, но меня посетила по этому поводу одна существенная для понимания романа мысль. Дело в том, что, насколько я понимаю, задача спецэффектов в кино – придать зрителю ощущение максимальной реальности происходящего в тех сценах, которые на самом деле не реальны и не возможны. У режиссёра, снимающего “Мастера и Маргариту”, – задача прямо противоположная. Роман Булгакова весь пронизан ощущением нереальности происходящего, тем, что всё происходит в полусне, в полубреду, на грани потери сознания и его уплывания в другие миры. И поэтому именно здесь нужны как раз не спецэффекты, а совсем наоборот – необходимость приведения зрителя в состояние странного опьянения. И это Каре замечательно удалось, не в последнюю очередь благодаря музыке Шнитке.

О ней – отдельный разговор, потому что в данной экранизации ещё сохранился хороший и, на мой взгляд, единственно верный и возможный подход к использованию музыки в кино: она должна быть ни в коем случае не спокойно отрываемым и самоценным музыкальным произведением, идущем за титрами, а тем, что воспринимается только и исключительно в контексте фильма, усиливая впечатления от того, что зритель видит на экране. С этим Шнитке справился прекрасно (как и в других фильмах, музыку к которым он писал).

Мне показался вполне оправданным отказ и от московского эпилога романа, что позволяет усилить линию Иешуа и Понтия Пилата, поставив точку именно на ней, чётко давая зрителю понять, что на самом деле является основным слоем романа. Это чрезвычайно значимо для сегодняшнего зрителя, который вообще всё привык воспринимать буквально, не вдумываясь, не всматриваясь, не вслушиваясь: здесь режиссёр (по нынешним временам большая редкость, о чём я неоднократно писала и о чём всё время говорит Александр Гордон) чётко представляет, что хочет сказать, и очень внятно говорит и показывает это зрителю.

В 1994 году, когда фильм снимался, всё это тоже было как никогда актуально и нужно (хотя и не востребованно): страна снова находилась на историческом разломе, рушились система ценностей и вера, и вопросы Справедливости и Бога должны были выйти на первый план. Не случилось…

Но, возможно, именно потому, что фильм снимался не на потребу дня, а был выношен и выстрадан и режиссёром, и всей съёмочной группы, снимался, потому что они не могли его не снимать, он получился таким, как получился. Браво!

Может быть, и я, и Юрий Кара очень внимательно читали роман, может быть, наши представления просто случайно совпали, но меня поразило то, насколько была угадана обстановка каждой из сцен, когда ни одна деталь не выпадала не то что из романа, а даже из моего представления, впечатления о романе (я была по-настоящему поражена, когда улица, по которой шла Маргарита с “отвратительными жёлтыми цветами”, с фотографической точностью совпала с моими представлениями об архитектуре и цвете фасадов домов, об окнах и проходивших мимо фигурах, о мельчайших подробностях этого совершенно мимолётного эпизода).

Об актёрском ансамбле я, конечно, не могу не сказать. И дело здесь не в громких именах: экранизация Владимира Бортко в этом отношении была не менее звёздной. И дело не в точности подбора актёров, образ каждого из которых вполне совпадает с образом изображаемого персонажа. Дело в том, насколько каждый вжился в своего героя, прочувствовал его, сросся с ним, даже если в кадре он был всего несколько минут.

Я смотрю в глаза Га-Ноцри-Бурляева, и у меня наворачиваются слёзы от этой искренней, откровенной пронзительности, от того, сколько всего он говорит всего лишь взглядом (и совершенно неважно, что он говорит на самом деле и говорит ли в данный момент вообще). Я смотрю на Понтия Пилата-Ульянова и сама физически ощущаю, как раскалывается у него голова и как он хочет изменить принятое решение, невозможность чего уничтожает его изнутри. Левий Матвей-Дуров, посыпая голову пеплом, вызывает ощущение неподдельного горя, и снова слёзы наворачиваются на глазах.

Воланд-Гафт и его свита (Коровьев-Фагот-Филиппенко, Азазелло-Стеклов, Бегемот-Павлов, Гелла-Захарова) точны и в деталях, и в целом. Несколько моментов в изображении свиты мне показались небезупречными: излишне форсированный, намеренно педалируемый смех Сатаны в нескольких эпизодах и “переигрывание” Коровьева-Филиппенко. Но это нюансы, не отражающиеся на целостности, законченности, полноты группы персонажей в целом. При этом от “чёрной” энергетики Воланда, нередко тоже передаваемой одними глазами, мурашки бегут по спине.

Удивительным открытием для меня стало присутствие “настоящего” Мастера-Ракова, не безликого, слабого, безвольного, раздавленного человека, а имеющего скрытые глубоко, но ощущаемые силу, мужеству, способность не склонить колен и не опустить голову и руки. Внутренне сдержанный, но имеющий твёрдый стержень – в этом и есть настоящий булгаковский Мастер.

Маргарита-Вертинская – это тоже именно героиня Булгакова, а не то, что нередко придумывают о ней. Любящая женщина, готовая на всё ради любимого, немного взбалмошная, немного легкомысленная, немного наивная, но при этом лишённая столь часто приписываемых ей всеми, кроме самого Булгакова, достоинств: ума, неземной красоты, неземной же распутности и бесовщины, необычайной мудрости или чего-то ещё в этом духе. Обычная земная женщина!

Иванушка Бездомный-Гармаш – правдивый полуголодный озлобленный пролетарский поэт с соответствующей же энергетикой. Берлиоз-Данилов тоже в точку: ему всё надоело, жарко и хочется в Кисловодск.

Лиходеев-Никоненко, Римский-Сергачёв, Варенуха-Брондуков, Куравлёв-Босой, Каифа-Шалевич, Иуда-Верник и другие (пусть простят меня те, кого не упомянула), – каждый на своём месте, в своём образе, в пространстве романа, в булгаковском мире. Ещё раз просто браво! (Больше нечего сказать!)

 

P.S. Мне хотелось бы посмотреть режиссёрскую версию фильма (знаю, что она бродила в интернете, но хочу по-честному, если кто-нибудь когда-нибудь её выпустит), но и эту я обязательно приобрету в домашнюю фильмотеку. Не представляю, как можно смотреть фильм, не прочитав до этого романа. Не представляю, как можно вообще не прочитать роман. Не представляю, как можно было написать такой роман в 30-е годы прошлого века, да и вообще просто написать его!

…И чрезвычайно повезло Владимиру Бортко, что экранизация Кары, снятая раньше, вышла в прокат только сейчас.

P.P.S. А ещё я подумала: незавидная судьба у “Анны Карениной” Соловьёва, если “Мастер и Маргарита” пролежал на полке 17 лет.